Андрей Никифорович Воронихин (1760—1814)

Если в екатерининское время были уже такие, нового склада художники, как Львов, и такие «переходные> люди, как Руска, то все же большинство «стариков» продолжало в новом столетии работать в прежнем своем направлении, слегка лишь меняя некоторые приемы под напором новых течений. Но были и такие «старики», которые шли наравне с веком и, начав свою деятельность при Екатерине, стали при Александре 1 работать в «новом стиле». Первым архитектором, вполне усвоившим эти новые приемы, был Андрей Никифорович Воронихин.

Крепостной графа А. С. Строганова, Воронихин родился в селе Новое Усолье Пермской губернии в 1760 году (Воронихин. Некрология // Сын Отечества, 1814, ч. 12). Еще в деревне он проявил некоторую наклонность к рисованию, заставившую графа отправить его в 1777 году в Москву, где он стал обучаться живописи — сначала миниатюрной, а потом и перспективной. Его работами очень заинтересовались светила тогдашней московской архитектуры Баженов и Казаков. Общение с ними не могло, конечно, пройти бесследно, и юноша вскоре заражается страстью к архитектуре. Живопись уже менее интересует его.

Граф А. С. Строганов, которому он поднес первые опыты своего таланта, принял в нем горячее участие, дал возможность переехать в Петербург и там расширить свои познания по наукам и искусствам, а затем отправил его вместе с сыном своим, графом Павлом Александровичем, в большое путешествие сначала «в полуденные страны России», а затем в «чужие края» (Есть сведения, что он четыре раза ездил за границу). В заграничном путешествии архитектура окончательно увлекает его, и, когда в Париже он останавливается для продолжения своего образования, он занимается, кроме изучения древней и новой архитектуры, физикой, механикой и математикой. При его необыкновенном трудолюбии и трудоспособности он все одолевает, многому научается, и в 1790 году, то есть тридцати лет, он возвращается в Россию готовым архитектором, образованным и знающим.

Он строит ряд частных домов и между прочим отделывает для графа Строганова ряд комнат в его растреллиевском дворце на Мойке: картинную галерею, бильярдную, столовую и вестибюль. Несмотря на трудность задачи приспособить существующие, другой эпохи, стены и пролеты к своей архитектуре, он сразу показал себя большим и зрелым мастером. И мало того,— чутким художником, идущим впереди века. В этих его работах уже чувствуется предвидение тех новых приемов, которые вошли в жизнь лишь при Александре I.

Одну из перестроенных им комнат, картинную галерею, он изобразил в картине, за которую произведен Академией художеств в «назначенные» в декабре 1794 года. Вскоре, в 1797 году, за другую картину — вид построенной им Строгановской дачи — он произведен в академики перспективной живописи. Вообще надо сказать, что Воронихин не бросал живописи, но обыкновенно она служила ему лишь для выражения архитектурных замыслов, несмотря на то что и в живописи он был силен. Это доказывает его великолепный автопортрет.

И. Грабарь