Дом «Слеза социализма»

В 1929–1930 гг. в Ленинграде на улице Рубинштейна, 7 по проекту архитектора А. А. Оля был возведен дом-коммуна гостиничного типа, описанный поэтессой О. Ф. Берггольц:
«Его официальное название «Дом-коммуна инженеров и писателей». А потом появилось шуточное, но довольно популярное в Ленинграде прозвище — «Слеза социализма». Нас же, его инициаторов и жильцов, повсеместно величали «слезинцами». Мы, группа молодых (очень молодых!) инженеров и писателей, на паях выстроили его в самом начале 30 х гг. в порядке категорической борьбы со «старым бытом»... Мы вселились в наш дом с энтузиазмом... и даже архи непривлекательный внешний вид «под Корбюзье» с массой высоких крохотных клеток-балкончиков не смущал нас: крайняя убогость его архитектуры казалась нам какой-то особой строгостью соответствующей времени».

У «слезы социализма» было множество недостатков, которые вынуждена была признать даже такая убежденная его сторонница, как Берггольц: «Звукопроницаемость же в доме была такой идеальной, что если внизу, на третьем этаже… играли в блошки или читали стихи, у меня на пятом уже было все слышно вплоть до плохих рифм. Это слишком тесное вынужденное общение друг с другом в невероятно маленьких комнаткахконурках очень раздражало и утомляло»
В общем, как говорили сами «слезинцы», «фаланстера на Рубиштейна, 7» не состоялась.

Особенности архитектурных проектов домов-комунн

Были и другие подобные проекты. Планировалось, что в таких зданиях должно проживать «одинаковое количество мужчин и женщин», «в одинаковых условиях, не выделяясь в особые этажи или корпуса». Дом должен был состоять из двухкоечных спален для супружеских пар и четырехкоечных «холостых кабин». Пищу предполагалось доставлять в термосах с ближайших фабрик-кухонь. А одежду коммунары должны были хранить в «туалетно-вещевых комнатах».

Действительно, некоторые конструктивисты, как теоретики, так и практики-архитекторы, доводили идеи обобществления быта до абсурда. Например, архитектор Н. С. Кузмин планировал сделать в доме-коммуне общие спальни на шесть человек. Муж и жена на законном основании могли в соответствии с особым расписанием уединяться в «двуспальню» или «кабину для ночлега». Проект Кузмина пытались реализовать на стройке Сталинградского тракторного завода.
Дома-коммуны «не состоялись» в своем первоначальном варианте почти нигде. Их практика была осуждена специальным постановлением «О перестройке быта», принятом ЦК ВКП(б) 16 мая 1930 г.

Если ж кто угрюм и одинок,
Вот мой адрес — может, пригодится?
Троицкая, семь, квартира тридцать.
Постучать. Не действует звонок.


О.Берггольц



«Самым нелепым домом в Ленинграде» называла Ольга Берггольц Первый дом-коммуну инженеров и писателей. Этот коммунальный проект был призван олицетворять собой грандиозный прорыв в будущее — шаг в борьбе за «обобществление быта». Ради реализации этой задачи писатели и «спаялись» с инженерно-техническими работниками. Однако все закончилось тем, что дом получил от своих жильцов прозвище — «Слеза социализма».



Адрес: улица Рубинштейна, дом 7.
Как найти: станции метро «Владимирская» и «Достоевская».



История дома «Слеза социализма»

Здание в стиле раннего конструктивизма спроектировал в 1927 году архитектор А. А. Оль. Он целиком подчинил внутреннюю планировку корпуса его функциональному назначению. Фасад у дома сдержанный, со сдвоенными балкончиками.

Дом-коммуну построили ударными темпами, за два года: из

дешевых материалов и без звукоизоляции. Жилище на бывшей Троицкой улице походило на гостиницу: 52 квартиры без кухонь и удобств соединялись длинным коридором, связывавшим две входные лестницы. Имелись общие для всех жильцов комнаты отдыха, детский сад, душевые и парикмахерская. В доме существовал и мало кому нужный солярий, где под скупым северным солнцем коммунары сушили белье, выращивали цветы, а дети катались на трехколесных велосипедах.



Жильцы дома «Слеза социализма»

Большинство жильцов сегодня малоизвестны, а в свое время они считались крупными литераторами. Это Вольф Эрлих (ему Есенин посвятил предсмертное «До свиданья, друг мой, до свиданья…»), драматург Александр Штейн, Петр Сажин, Савва Леонов, Иоганн Зельцер и Ида Наппельбаум.





В голодные времена гордостью была коммунальная столовая. Жильцы сдавали свои продовольственные карточки в администрацию, платили 60 рублей — и ни забот, ни хлопот. С отменой продовольственных карточек (в 1935 году) столовая стала не нужна. Сметливые «слезинцы» несмотря на отсутствие кухонь, научились кашеварить на примусах и керогазах, установив их на подоконники.

Постепенно жильцов стали раздражать маленькие квартирки, больше похожие на собачьи конурки, чем на человеческое жилье.

Просуществовав несколько лет, коммуна распалась. Идеи равенства, братства и свободы не прижились в коммунальном хаосе.

Жительницей коммуны с 1932 по 1943 год была писательница Ольга Федоровна Берггольц — об этом свидетельствует мемориальная доска на доме. Отсюда ее увозили в 1937-м в Большой дом; тут перед войной умерли ее дочери — Майя и Ира; здесь угас от голода в блокаду ее муж: литературовед Николай Молчанов. Здесь она стала знаменитой благодаря передачам на радио блокадного Ленинграда.

В квартире Берггольц и ее мужа Николая Молчанова, как и в большинстве других, принято было пить чай только из граненых стаканов — ни сервизов, ни тем более скатертей коммунары не держали.