К ИНЖЕНЕРНОМУ ЗАМКУ - Часть 5

Женщины получили право наравне с мужчинами участвовать в ассамблеях. Правда, случались, по-видимому, досадные оплошности, о чем свидетельствует любопытный петровский указ: «Замечено, что жены и девицы, на ассамблеях являющиеся, не зная политесу в правил одежды иностранной, яко кикиморы одеты бывают. Одев робы и фижмы из атласу белого на грязное исподнее, потеют гораздо, отчего гнусный запах распространяется, приводя в смятение гостей иностранных. Указую: впредь перед ассамблеей мыться в бане с мылом, со тщанием и не только за чистотой верхней робы, но и за исподним также следить усердно, дабы гнусным видом своим не позорить жен российских».

Непрестанно заботясь об убранстве Летнего сада, император решил украсить его фонтанами со скульптурными группами на сюжеты Эзопа — древнегреческого баснописца (раба по преданию).

Скульптуры эти, отлитые (по-видимому, в 1721 году) из свинца и позолоченные (их насчитывалось более шестидесяти), размещались на аллее у берега Фонтанки, вблизи нынешнего Кофейного домика. У входа на аллею была установлена вызолоченная статуя горбатого Эзопа в натуральную величину.

Петр учел, что не все посетители Летнего сада знают сюжеты басен Эзопа, и поэтому, как свидетельствует современник, повелел «подле каждой фигуры поставить столб с белой жестью, на которой четким русским письмом написана была каждая басня с толкованием».

Петр любил эту аллею «он часто прохаживался там один по целому часу».

Для снабжения фонтанов водой, вероятно в 1719—1720 годах, построили водовзводную, в два этажа, башню на переброшенной через Фонтанку арке. Именно в этой связи возникло название — Фонтанная река или проще — Фонтанка...

Наводнение 1777 года— одно из самых разрушительных в истории Санкт-Петербурга, повредило фонтаны, и вскоре после того их разобрали и, вероятно, отдали в переплавку.

Во второй половине XVIII века Летний сад оказался причастным к отечественной агрономии. В статье, напечатанной 7 сентября 1764 года в «Санкт-Петербургских ведомостях», рассказывалось, что «в здешнем императорском саду... старший садовник Эклебен прошлого года посеял на небольших полосках пшеницу и рожь на пробу искусства своего в размножении разного севу. Сие так ему удалось, что почти всякое зерно взошло многочисленными колосами наподобие кустов». И, для примера, газета сообщила, что в одном из кустов «из единого посеянного зерна вышло 2375 зерен». Статья констатировала, что «и в наших северных краях натура в рассуждении хлеба плодовитее быть может старательным искусством». Газета рекомендовала продолжить опыты «в знатном количестве для общей пользы».

Прогулки по Петербургу вдоль Мойки, Фонтанки, Садовой

П. Я. Канн

www.ilovepetersburg.ru