П. П. Свиньин. Арсенал - Часть 4

Стены замка образуют посреди пространный четвероугольный двор. В одной стороне лежат пушки разных земель, разной величины и вида, а подле них стоит вышеписанная статуя гражданина Прима Ваяние само по себе не имеет никакого достоинства. Он представлен в человеческий рост, обнаженным и держащим в одной руке пику.

Нижний этаж со сводами заключает в себе 49 палат и залу, параллельную главному фасу, в 35 сажен 1 аршин длины.

Средний этаж содержит в себе 26 палат и две огромные залы, из коих самая большая во всю длину фасада по Литейной.

www.ilovepetersburg.ru

Верхний этаж расположен одинаким образом с средним. В среднем этаже сохраняется великое множество предметов, драгоценных для русского и замечательных для историка. Предоставляя сему последнему подробное исследование оных, укажем единственно на те только, кои заслуживают любопытство каждого.

Взойдя в обширную залу, увидишь на правой стене развешенное огромное знамя Стрелецкое. На нем написан ад и рай. Достаточно сего изображения, чтоб видеть фанатизм, бывший главною пружиною необузданности и буйства сих российских янычар, и, конечно, потребна была мощная десница Петрова, дабы сломить сию возрождающуюся гидру. В рай удостоены ими одни стрельцы и весьма малое число благочестивых, ад же наполнен всеми иностранцами, впереди коих выступают евреи, татары, турки, поляки и немцы.

Посреди фасадной стены возвышается на пьедестале мраморная статуя императрицы Екатерины II. Государыня облечена в порфиру, в короне и с скипетром в руке. У ног ее трофеи и двуглавый орел. Статуя сия может почесться лучшим изображением Екатерины и сделана в Италии по заказу и на иждивение графа Орлова. Она имеет 2 аршина 2 вершка в высоту.

Недалеко отсюда в простенке утвержден и собственный медальон Орлова, выделанный из белого карарского мрамора. Герой представлен в шлеме и латах. В следующей зале сохраняется одноколка Петра Великого. Она утверждена на пазах и обита зеленым сукном внутри. Позади находится ящик с машиною, показывавшею самым верным образом расстояние, которое пробегала одноколка. Таким образом измерял Петр неизмеримые болота лифляндские и степи сибирские, куда летал он, подобно благотворному гению, дли исполнения новых благодетельных видов своих. Вот та колесница, думал я, в которой езжал великий монарх с Румянцовым, Игольниковым. Гурьевым, отличая в них не знатность и ласкательство царедворцев, но благоразумие в опытность, из коих мог он сам научиться!