Дворцовые комплексы Петергофа и Стрельны. Н. Микетти

Внезапный вызов Земцова в Петербург, очевидно, был связан со смертью в 1719 году трех видных архитекторов: Ж.-Б.-А. Леблона, Г. Маттарнови и Г. И. Устинова-отца. Наиболее ответственные постройки, и в частности дворцовые комплексы Петергофа и Стрельны, теперь были переданы Н. Микетти. Вел он и строительство дворца для Екатерины в Ревеле (ныне Кадриорг в Таллинне) и некоторых других зданий. Микетти оказался в весьма сложном положении. Он всего год прожил в России и плохо еще понимал русскую речь. Естественно, что ему хотелось иметь не только надежного помощника, но и переводчика. Так началась совместная работа Земцова с другим опытным архитектором, которая продолжалась около трех лет.

Микетти обладал тонким художественным вкусом, был человеком одаренным. Хранящиеся в Государственном Эрмитаже чертежи, искусно выполненные им, свидетельствуют, что Микетти — прекрасный график.

Строительный сезон 1720 года показал, что теперь Микетти не мог надолго отлучаться из Петербурга. Вместо него для наблюдения за строительством Екатеринентальского дворца надо было послать в Ревель другого архитектора. В Петербурге находилось много «архитектурии учеников», тем не менее выбор пал на Земцова. Вероятно, за год совместной работы Микетти не мог не заметить преимуществ способного и исполнительного Земцова.

Сохранилась любопытная характеристика, данная Микетти молодому зодчему. «Я, нижеподписавшийся,— сообщал Микетти,— имел ексаменовать как в чертежах, так и в практике надлежаще именем Михаила Земцова, и я обрел его по убукновенна и достойна в практике архитектурной, и того ради позволяется ему ехать управлять работою... дому... которой строится в Ревели». Этот документ свидетельствует в равной мере о хорошей подготовке Земцова в области архитектуры и о том, что Микетти за три года пребывания в Петербурге весьма слабо усвоил русскую речь.

Только после такого лестного отзыва Земцова перевели из учеников в подмастерья, или, как тогда чаще их называли, в «архитектурии гезели». Теперь он был уравнен в жалованье с Иваном Устиновым и так же, как тот, стал получать по 180 рублей в год. Конечно, после 120 рублей годового жалованья «архитектурии ученика» этот оклад был больше, но каким ничтожно малым он был в сравнении с окладами мастеров-иностранцев! Даже самые посредственные из них получали значительно большее вознаграждение.

По книге М. В. Иогансен

«МИХАИЛ ЗЕМЦОВ»

Санкт-Петербург, 2014