Поиск по тегам: Андрей Воронихин

Восьмидесятые годы стали для Воронихина временем долгих и увлекательных путешествий. Граф Строганов считал знакомство с родной страной обязательным пунктом в программе образования и воспитания сына. Вот почему уже в 1781 году, когда Павлу Строганову едва минуло девять лет, его отправили в первую поездку по России.

Принял в ней участие и двадцатидвухлетний Воронихин, ставший с тех пор постоянным спутником молодого графа и его воспитателя в путешествиях. В качестве кого же сопровождал их Воронихин? Скупые факты, имеющиеся в нашем распоряжении, говорят о том, что Воронихин занимал при Павле Строганове положение не только крепостного живописца (а ведь художников, музыкантов и актеров из крепостных в те годы было немало при богатых дворянских семьях), но и слуги, обязанного выполнять самые разнообразные поручения хозяев.

Москве нужны были строители, и их подготовкой занимались крупнейшие московские архитекторы В. И. Баженов и М. Ф. Казаков.

«Некрология» определенно указывает на то, что именно в Москве у Андрея Воронихина «развились способности и склонности к архитектуре, здесь положил он первое основание знаниям своим в сем важном искусстве, пользовавшись наставлениями знаменитого в то время российского зодчего Баженова, и трудами своими обратил на себя внимание известного архитектора Казакова, предусматривавшего таланты Воронихина и будущую славу в искусстве строительном».

lifestyle Санкт-Петербург

В. И. Баженов за долгие годы своей творческой деятельности проявил себя не только замечательным мастером архитектуры, но и вдумчивым педагогом, внимательным воспитателем молодых талантов. В первой половине 1770-х годов, когда Баженов работал над проектом Кремлевского дворца, под его началом состояла большая группа помощников, среди которых был и М. Ф. Казаков. Эта «архитектурная команда», по существу, являлась хорошо организованной школой по подготовке высокообразованных, умелых зодчих. К сожалению, ее деятельность фактически прекратилась в 1775 году, после того как императрица Екатерина II распорядилась о прекращении «Кремлевского строения». Сохранившиеся с той поры документы не упоминают имя А. Н. Воронихина среди непосредственных помощников В. И. Баженова. Но у нас нет оснований не доверять «Некрологии», написанной, без сомнения, человеком, хорошо знавшим А. Н. Воронихина лично; многие сведения, сообщаемые «Некрологией», подтверждаются документальными материалами, разысканными более поздними исследователями творческого пути зодчего. Да и нет ничего удивительного в том, что талантливый крепостной художник, посланный в Москву для усовершенствования в искусствах, попал в поле зрения Баженова, остававшегося и в конце 70-х годов XVIII века центральной фигурой художественной жизни древней русской столицы.

В 1777—1779 годах В. И. Баженов был занят проектированием и строительством большого дворцового ансамбля в Царицыне, под Москвой. Один за другим появлялись тогда среди живописных холмов Царицынского парка дворцовые павильоны, ворота, мосты. Их архитектура была совершенно необычна для времени, когда рождался строгий классицизм: контрастное сочетание красного кирпича стен и белокаменных резных украшений, тянущиеся вверх башенки и купола, неожиданные сочетания объемов и форм — всё это поражало воображение, настраивало на романтический лад, будило воспоминания о нарядном зодчестве допетровской Москвы. Воронихин, конечно же, бывал в Царицыне, видел чудесные баженовские постройки, присутствовал при их возведении, а может быть, и участвовал в строительстве, и это не могло не сказаться на его развитии как зодчего.

В «Некрологи» опубликованной журналом «Сын отечества» в 1814 году — в год смерти зодчего, — анонимный автор утверждал, что Воронихин еще на Урале обучился грамоте и начальным правилам рисования и живописи», Где же мог Воронихин приобщиться к этим «начальным правилам» искусства? Очевидно, одной из тех школ иконописного мастерства, каких немало было в строгановских владениях на Каме. Ученики-богомазы осваивали сложную технику иконописи постепенно. Долго они занимались лишь подготовкой материалов: выбирали подходящие липовые доски, заглаживали и грунтовали их, растирали краски и присматривались к работе живописцев.

Позднее наиболее способные и усердные подмастерья допускались к участию в создании изображений - наносили на доски подготовительный рисунок, писали отдельные фигуры или пейзаж.. Среди мастеров–иконописцев существовало строгое разделение обязанностей.