Начало отделки помещений Адмиралтейства

Летом 1810 года Захаров решил приступить к росписям помещений Адмиралтейств-коллегий во втором и третьем этажах, а также отделать парадную лестницу, объединившую все три этажа. Работы подрядился выполнить Пьетро Скотти с помощью Барнаба Медичи и Фридолино Торичелли. Всего во втором этаже намечалось отделать шестнадцать интерьеров, а в третьем — двадцать девять. Если не считать парадных интерьеров, в основном это были несложные живописные работы орнаментального характера и раскраска в оранжевый, розовый, бежевый, голубой, палевый, фиолетовый и другие цвета, что лишало служебные помещения привычного казенного вида с унылым однообразием скучной покраски.

Скотти, Медичи и Торичелли обязались «комнаты расписать и кончить к 20 августа непременно». Но даже к концу месяца выполнить росписи не представлялось возможным, так как целый ряд комнат еще не имел ни печей, ни окон. К тому же Захаров в это время был тяжело болен. Тем не менее его постоянно беспокоили по поводу отделки помещений, и вина за невыполнение работ к сроку ложилась на него.
Архитектор предполагал вначале украсить росписями двадцать одно помещение предназначавшегося для Адмиралтейств-коллегий восточного крыла, но, видимо, в целях экономии средств приказано было отделать живописью только четыре помещения, а остальные расписать различными колерами. К сожалению, проекты росписей интерьеров Адмиралтейства, выполненные Захаровым, до сих пор не найдены, и судить об их художественных достоинствах сложно. Вполне вероятно, что они существовали, так как архитектор в своих проектах тщательно прорабатывал всё до мелочей.

В связи с сокращением работ Медичи, видимо, от подряда, отказался, так как, по свидетельству сохранившихся документов, комнаты «в среднем и верхнем Адмиралтейства этажах, занимаемых Департаментом и Адмиралтейств-коллегиею с экспедициями», расписывали Торичелли, и Скотти.
Несмотря на массу недоделок, после 25 августа Адмиралтейств-коллегия вместе с экспедициями въехала в еще незаконченное новое здание. Многие помещения не успели просохнуть, и с наступлением осени обнаружилась сырость. Это вызвало необходимость дополнительного уст-ройства чугунных печей. Обязанности Захарова на время его болезни при этом исполнял архитектор Бежанов.